Прозопоэзия
Рейтинг: 5 / 5
* * *
Мы уходили на нудистский пляж
Где были как Адам и Ева
Уже вкусившие со древа
Познания тайну бытия
Мы знали грех и знали счастье
Мы знали трепет юных тел
Когда застенчивые пальцы
ласкали кто что захотел.
Вся жизнь вместилась в эти дни
Её начало, сердцевина и конец
Куда, мой маленький беглец,
Ты убежал, следов не оставляя?..
2006
* * *
1
Я написал стихи. Они прекрасны.
И сыном собственным горжусь.
И вырытом колодцем. И домишком,
Что я построил для семьи своей.
Господь! Прими мою осанну!
Дела твои премудры!
Я раб твой благодарный
Исполню твой закон.
2
Я написал стихи. Они ужасны.
Мой сын проклятьем стал для многих.
Колодец мой исполнен мерзкой жижей
А в доме поселились воры.
Господь! Прими моё участье
В твоей безрадостной судьбе:
Как ты, наверное, страдаешь,
Внимая сотворённое тобою!
2006
* * *
Я встретил Бога утром ранним,
Спеша по утренним делам.
Он что-то мне хотел промолвить.
Но я так торопился…
Потом он мне попался днём.
Среди забот дневных
я не успел спросить о чем-то важном,
а он уже ушел!
Вот вечер наступил…
И я без дел, но в беспокойстве:
Где он?
Всё нет и нет его…
…А вот и ночь настигла.
2006
* * *
Шум ночного города стихает,
Но не замолкает до утра.
И никто во всей Вселенной не узнает,
Как же боль моя была остра.
Я опять непонятым остался,
Я опять обижен кем-то был.
Я хорошим быть для всех старался,
А что это невозможно – я забыл.
Я забыл, что никому не нужен
Со своей сердечной добротой.
Каждый бесконечно перегружен
Думами, желаниями, тоской.
Доброта моя – как груз-довесок
Непосильный суетной душе.
Не пишу я больше юморесок…
Хоть шерше ля фам, хоть не шерше.
Не пою весёлых песен боле,
Грустных песен тоже не пою.
Не кричу я от сердечной боли…
Я себя и молча отпою!
2007
* * *
Вот и зябкими бывают вечера,
и всё чаще ты бываешь сердцем пуст,
это, несомненно, братец, август,
А не май, который был вчера.
Май, который был ещё вчера,
Полыхал и жаром и цветами,
Смех и радость чуяли хребтами,
Лошадей хлестали кучера!
Лошадей хлестали кучера,
Побыстрей хотелось унестись,
От «сегодня и сейчас» спастись,
Как же эта молодость щедра!
Как же это молодость щедра,
Вдоволь жизни, времени, любви,
Хочешь счастья – вот оно, лови!
Жизнь была ко мне всегда добра.
Жизнь во всём была ко мне добра,
И она пока ещё со мной,
Не пришел ещё ночной конвой,
Не надулись против ветра кливера.
Мчат меня по ветру кливера,
И манит еще далекий порт
Не конвой меня там встретит, а эскорт,
там теплы и ясны вечера.
Там теплы и ясны вечера,
Где со мной сидит моя семья,
Где со мной поют мои друзья,
Где «сегодня» точно как «вчера».
2007
* * *
Ты и верна и преданна. Красива.
Заботлива, умна и молчалива.
Твоя улыбка ярче света дня,
Глаза твои сияют для меня.
Тебе я рад и днем и ночью темной,
Ты больше, чем весь мир огромный.
Тебя вдыхаю в дуновении ветра!
Богиня плодородия Деметра
Мертва в сравнении с тобой!
Но как случилось, что, тобою полон,
Другую вижу я? Секрет открой,
О, многоликая! И поцелуй твой солон!
Ты в облике другой явилась,
И по щеке моей слеза скатилась…
2007
* * *
Не бойся текста своего –
Доверься тайне ощущенья.
Лишь у него у одного
Есть мысль, слово и горенье.
Лишь сердце знает смысл и путь,
к чему идти, к чему не надо.
Лишь сердце знает мысли суть,
Оно подскажет то, что надо.
2009
* * *
О, если б наша внешность не менялась,
И годы нас не старили ничуть,
Густою шевелюра оставалась,
Живот был плоским и широкой грудь,
А зубы сохранялись, как в шестнадцать,
Варил желудок, как армейский котелок,
Глаза б глядели, как в семнадцать,
а верный друг всё мог, и мог, и мог...
2009
* * *
Спросила меня во храме
Богомольная старая женщина:
– Сынок, кто святой у тебя,
кто ангел-хранитель твой?
И ответил я доброй женщине:
«У меня их, матушка, множество, –
Миллионов десяток, не менее».
«Это кто же такие, Господи?» –
Рот рукою прикрыв, смутилася.
«Это воины, русские воины,
что на фронте за нас жизни отдали.
Все они для меня – святители,
Все они для меня – хранители.
И покуда я жив: дома, в поле, во храме ли,
К ним молитву свою обращу душой,
И от них одних благодати жду,
К ним в свой срок земной
на тот свет уйду.
2009
