Наталия Дубина. Корректор памяти

Н. Дубина. Корректор памяти //Независимая Молдова №636 от 31.01.2003

Никакая это не рецензия. Хотя речь о книге. Разве можно сочинить рецензию на собственную юность, на дорогие сердцу улицы и закоулочки родного города, на полный спектр испытанных за жизнь чувств, включая любовь?

В Кишиневе жили и росли мы все, а книжку о нем написал он один. И это поступок, согласитесь.

Я не знаю, как автора представить. Кандидат наук? Биржевик? Финансист? Всего понемногу. Одним словом, Сергей Белкин, в прошлом – мальчишка "с улицы Болгарской", о чем он, живя уже с десяток лет в Москве, никак не может забыть.

Книга "Корректор жизни" издана на деньги автора и продается здесь и там – в Молдове и в России. Москвичам не очень понятно, что есть тулбурел и что за фамилия такая – Попа. Для них – подробные примечания. Но, странное дело, читая их, тоже начинаешь смотреть на знакомые с детства вещи новыми, удивленными глазами. И этот взгляд постороннего открывает тебе терпкое очарование южного города, в котором национальностей намешано как в котле с хорошим супом, отчего конечный результат только выигрывает. Ведь правда, нам давно следовало об этом напомнить?

"Корректор жизни" – добрая книга с долгой памятью. Вы помните, где находился Центральный Луч? Вы еще слышите музыку названий? "Для начала послушайте: Боюканы, Скиносы, Валя Дическу, Мелестиу... Это ли не песня?" Вы часто вспоминаете историю Кишинева, накрепко связанную с Пушкиным и Стамати, Липранди и Ипсиланти? Кроме Белкина, я знаю еще одного человека, кто любит Кишинев такой же внимательной любовью – хорошего художника и хорошего человека Ликэ Саинчука. Встретить их обоих – теперь это мне понятно – было везением. Почитать книжку одного из них, получается, тоже.

Здесь проза и стихи, реальность и вымысел. Ну а описание веселых аспирантских похождений и вовсе приближается к довлатовскому.

Общее ощущение? Бесконечно грустной утраты доброты и ярких красок в жизни Города (он в книге просто Город, как и Комсомольское озеро просто Озеро, – понятия культовые), куда когда-то приезжали великие артисты, где снимали чудное кино, где варили сладкие зеленые борщи еврейские бабушки. И где же все это?

Но кое-что все же осталось. К примеру, Собор. Такой белый, что на его фоне фотографировать можно только с очень маленькой выдержкой, иначе снимки темными получаются. Над этим фактом стоит поразмышлять, невзирая на то, что экспонометры давно вытеснены "мыльницами". Белкины, Штейны, да и Кроиторы тоже, поразъехались по разным землям, а все равно как родственники, потому что память о белом Соборе на всех одна.

Мне же – дополнительно – не дает покоя водолечебница Тумаркина. Где она, черт возьми, находилась и почему автор об этом знает, а я, родившаяся в Городе, – нет?