Беглец-Шоу
Рейтинг: 5 / 5
95
Когда все контейнеры с золотом были занесены в вагон, Джон снова вышел на ступеньку вагона и, окруженный стеной из бойцов, заговорил:
– Вот теперь, господа, поговорим всерьез. Подведем итоги. Первое: я выиграл эту гнусную, преступную игру. Я – победил… Но я никогда не смог бы победить компанию «Астрал Гейм», если бы мне не помогли честные и умные люди. Второе: эти умные и честные люди живут среди вас. Если бы не выдающийся авиационный конструктор Николай Иванович Углов, меня пристрелили бы уже на второй день. Николай Иванович не только помог мне спастись, он раскодировал сигнальные кнопки. Оказалось, что компания «Астрал Гейм» нарушила договор. Сигналы поступали не через два часа, как договаривались, а сразу в момент активации. Это само по себе не давало мне никаких шансов на спасение. Но им и этого было мало. Начиная с четверга, то есть в последние два дня погони, эти шайбы-кнопки должны были выдавать сигналы о моем местонахождении каждые пять минут. То есть я был бы под непрерывным контролем, и мог быть схвачен или убит в любой момент. Тем самым игроки на тотализаторе становились такими же жертвами обмана: момент моего уничтожения был бы выбран организаторами так, чтоб большинство проиграло. Только благодаря Николаю Ивановичу я смог спастись и продолжить игру до конца. От Николая Ивановича я получил адреса его друзей и единомышленников. Они помогли мне довести эту борьбу до победы! Да, борьбу, а не игру! Это была борьба народа с негодяями, захватившими власть в стране! Народ унижен, низведен до положения бесправных рабов. Всем заправляют так называемее элитмены – бандиты, воры и грабители, дети и внуки бандитов, воров и грабителей! На теле нашей великой Родины, как раковые опухоли, как метастазы продолжают существовать и высасывать последние жизненные силы, эти отвратительные агломерации, сложившиеся вокруг Москвы и Петербурга, Тюмени и Норильска. Силой оружия эти кровососы удерживают последние источники своего благополучия – нефть, газ, полезные ископаемые. А весь остальной народ, народ, который живет в свободной части страны, неподвластной олигархам и элитменам, этот народ объявлен неполноценным, одичавшим… Это неправда! Именно этот народ помог мне победить! Именно эти люди, те, кого вы называете «Братья», оказались умнее, честнее и справедливее, чем эти дегенераты «элитмены». Не верьте пропаганде и лжи, распространяемой о нашем свободном народе, о тех, кого они называют «Братьями». Это такие же здоровые и нормальные граждане, как и вы, только они живут в свободной стране. У них нет сословий, нет элитменов, юсфул-пиплов и таких, кем был я – бесправного рабочего быдла. Они живут счастливо, свободно и по справедливости. В них, в этих людях – все надежды нашей страны, нашего народа. Мы сегодня победили этот гнусный режим!
– Немедленно прекратить! Отключить трансляцию! Прекратить передачу сигнала! Всем разойтись! – истеричные вопли майора Шапчица впустую сотрясали воздух: журналисты затихли, как гиены, подкрадывающиеся к трупу, и не обращали на него ни малейшего внимания.
Джон продолжал.
– Я призываю: боритесь и побеждайте! Этот режим, это правительство и президент не всесильны. Их можно победить… Не верьте лживой пропаганде. У нас с вами была славная история, страна и люди, которыми можно и должно гордиться. Мы не ленивые рабы, неспособные к управлению государством, а великий народ, не раз в своей многотысячелетней истории создававший могучие государства. Мы должны и мы сможем избавиться от морока этих элитменов, превративших страну в один большой нефтегазовый насос!
– Жаль, очень жаль господин Деми. – вновь зазвучал певучий голос проповедника. Это господин Калика овладел собой и мегафоном. – Господа! Налицо первичные признаки генетического заражения. Видимо, эти изверги успели ввести вам, господин Деми, мутагенные препараты… Ваш разум уже подвергся атаке, но еще не все потеряно! Пока еще не поздно начать лечение и вернуть вас к полноценной жизни. Тем более, что вы теперь богаты, сказочно богаты! У вас есть миллион! Дети! Ванечка, Дашенька! Спасите вашего папу! Вы теперь дети миллионера, вас ждут все радости жизни! Ну-ка, выходите из вагона, возьмите папу за руки и ведите его сюда, к нам, к счастливой жизни. Госпожа Деми, Соня! Вы же не хотите видеть ваших детей уродами, живущими на болотах и питающихся лягушками и головастиками. Ради их спасения, возьмите вашего мужа за руки приведите его сюда и станьте, наконец, женой миллионера!
– Бросьте, господин Калика… Ваши про-пагандистские приемы не действуют не только на меня, но и на многих телезрителей. Особенно после сегодняшней трансляции, после этого события. Люди поняли, что вы не всесильны, что вас можно победить!
– Увы, господин Деми, вы ошибаетесь. Обмануть можно несколько человек, но не миллионы. Я прямо сейчас готов доказать, – но, увы, не вам, ибо вы уже заражены генетически, – я готов доказать телезрителям, миллионам нормальных, здоровых людей, что ваши «Братья» действительно генетические уроды. Снимите маски, господа, если вы, и вправду, нормальные люди. Покажите ваши лица! Докажите всем, что мы лжецы, а вы – нормальные люди! Что, боитесь? Ваши бойцы боятся показать нам свои лица, ибо тогда все увидят страшные рожи дегенератов, мутантов! Ха-ха-ха! Эти мутанты боятся показать своих кретинические хари!
– Это подлый прием! Господин Калика отлично знает, почему наши люди в масках. Потому, что их родные и близкие остались дома, в Москве. И, как только они откроют свои лица, их родные будут схвачены и уничтожены. Господин Калика и его спецслужбы дорого дали бы за то, чтоб вынудить хоть одного из бойцов показать свое лицо и начать нас шантажировать. Не выйдет! Вам пора сдаваться, господин Калика, а нам пора ехать дальше. Похоже, вам уже сообщили результаты проверки? Ну, как? Баллон с люизитом на Зоологической действительно смертельно опасен? Все! Прекращаем болтовню и пресс-конференцию! Господа журналисты, через пять минут мы отправляемся! На прощанье вам несколько слов скажет доктор Борис.
Вперед вышел Игнат.
– Итак, господа, только что, находящийся со мной на связи офицер Министерства безопасности подтвердил, что с их стороны никаких агрессивных действий предпринято не будет. Наша тактика оказалась верной. Мы победили. Через пять минут поезд отправляется. Но мы не исчезаем. Мы будем бороться за нашу и вашу свободу! Боритесь и вы! Вместе мы преодолеем и ложь и несправедливость! Победа будет за нами!
– Ну, что ж, забирайте этот мусор, этот опасный хлам себе! – господин Калика боролся до последнего. – Миллион рублей – не слишком большая плата, чтоб избавиться от ста тонн кошмара! Его утилизация и захоронение обойдутся нам дороже… Скатертью дорога, уроды. Травитесь на здоровье!
– Победа и в этом вопросе будет за нами! – немедленно отпарировал Игнат. – Именно это нам и было нужно, чтобы показать и доказать всему миру: у нас и только у нас есть технологии утилизации, полной и окончательной деструкции молекул. Весь мир теперь это узнает, и мы пригласим представителей всех заинтересованных стран приехать к нам и убедиться в том, что мы, – те, кого вы представляете всему миру одичавшими уродами, – умеем это делать, а никто в мире этого делать не умеет. Вы уничтожили науку, а мы ее сохранили и продолжаем развивать. Вы уничтожили нашу культуру, а мы счастливо и благополучно живем в ее лоне, питаемся ее живительными соками и продолжаем приумножать ее богатство. И от вас – паразитов, не способных к самостоятельному творчеству, – мы все равно избавимся! По вагонам!
Джон развернулся и скрылся в вагоне. За ним в вагон вошли бойцы. Игнат гулко захлопнул дверь, и поезд без окон вновь приобрел безжизненный, зловещий вид.
96
Адам остановился на пригорке перед станцией. Дальше его не пропустил военный патруль. Попытка выдать себя за представителя телекомпании успехом не увенчалась. Пришлось подчиниться, но и отсюда хорошо был виден поезд, скопление журналистов, окружающие всех цепи военных, бронемашины, джипы. Мелкие детали не разглядеть и разговоры не услышать, но для этого есть в машине телевизор. Там все время крупным планом этот плебей. И вы только послушайте, как он научился разглагольствовать!
«Я убью его, я убью его, я убью его, я убью его…»
Адам зафиксировал все, что его интересовало и в голове начал созревать новый план. Взглянув на карту местности бортового компьютера, Адам выбрал маршрут и, не дожидаясь, когда поезд тронется, поехал в избранном направлении.
В районе Ермолино Адам вернулся на Димитров-хайвэй и, промчавшись мимо Икши, свернул на старое шоссе, а затем на мост у станции Морозово.
Здесь железная дорога шла по крутому склону: справа внизу Великий Канал Москва-Волга, слева вверху – старое шоссе, а еще выше – новый Димитров-хайвэй. Железная дорога ныряла под мост, на котором и остановился Адам.
По расчету, до прихода поезда оставалось не менее часа. Адам, осмотревшись, переехал на другую сторону, свернул вправо и оставил машину в лесочке на берегу небольшого залива. Затем он пешком вернулся на мост, перешел на другую сторону, спустился, продираясь сквозь густые и пыльные кусты, на крутой склон, а оттуда пробрался под мост.
До подхода поезда оставалось минут десять-пятнадцать. Адам, карабкаясь по металлической ферме моста, забрался в точку, расположенную над железной дорогой, и стал ждать поезда. Чтоб удерживаться в этом положении, Адаму не пришлось демонстрировать чудеса выносливости. Сулейман снабдил его замечательно штукой – электро-магнитными браслетами. Стоило нажать кнопку и мощные электромагниты, прикрепленные к рукам и ногам, прикрепляли его к любой металлической поверхности. Адам спокойно мог висеть как муха на потолке.
Только муха висит спиной вниз, а Адам завис спиной вверх, чтоб получше видеть приближение поезда.
97
– Ну, вот, – утирая лицо платком, сказал Игнат, – теперь-то, наконец, можно снять маску. А ты как?
– Вроде, нормально… – ответил Джон, – Ты скажи, я все там правильно говорил?
– Не то слово! Я просто потрясен! Ты говорил как заправский политик. Я ушам своим иногда не верил – откуда это все взялось? Тебе даже меня удалось привести в сомнение… Ты просто артист!
– Да брось ты, какой там артист…
– Нет, точно! Ты говорил умно, красиво, аргументировано. Сам Калика – а это про-фессиональный переговорщик – не смог тебя преодолеть. Я восхищен и, думаю, телезрители тоже. Сегодня мы приобрели сотни тысяч сторонников и миллионы сочувствующих.
– Как ты думаешь, они не решатся нас атаковать?
– Уверен, что нет. Они убедились, что мы не блефуем. И поняли, что гибель будет тотальной. Москва лет на двести перестанет существовать как место, где могли бы жить люди.
– Я, кстати, все время думал – а вдруг что-нибудь случится? Разве такой риск оправдан? Не слишком ли большая цена, точнее, ценность поставлена на карту?
– Вопрос твой мучил не только тебя… Мы очень давно не решались… Но на этот раз, как я думаю, мы все просчитали точно. Впрочем, спорить об этом у нас еще будет возможность. Осталось несколько часов – и мы у своих. Иди пока к своим. Отдыхайте.
Джон перешел в соседнее купе, где его ожидали жена и дети. Было душновато и Джон, забравшись на верхнюю полку, открыл верхний люк.
Свежий ветер хлынул внутрь, и стало легко и приятно. Джон растянулся на полке и, глядя на квадратик синего неба, вскоре задремал. Соня не стала его беспокоить и, уложив на нижние полки детей, тоже задремала, покачиваясь в такт колебаниям поезда.
98
В обычное время здесь каждые минут двадцать ходили электрички, но теперь, похоже, движение остановили. Адам терпеливо ждал, боясь лишь одного – быть замеченным. Но чтоб его заметить, надо было зайти под мост и задрать голову вверх. Да и в этом случае среди переплетений металлических конструкций он не так уж бросался в глаза. Тем более в хоккейной вратарской маске защитного цвета. Так что, шансы остаться незамеченным, достаточно велики.
А вот и поезд! Скорее всего, это тот самый поезд! Пусть подойдет поближе, тогда у ж точно все будет понятно…
Черт! Ну, вроде он, но сбоку-то на него отсюда не посмотришь! Крыши у них у всех на одно лицо! Ну, надо же так вляпаться! То ли он, – то ли не он! Ошибиться нам никак нельзя! У нас есть право только на один единственный удар!
99
– Послушай! – Игнат ввалился в купе, но Соня замахала на него руками:
– Тсс, пусть поспят, – зашептала она.
– Понял, согласен, – прошептал Игнат и, взглянув на открытый люк, вышел.
100
Не-е-т, это, все-таки он! Два тепловоза, четыре вагона… Да и цвет у них больно специфический… «Come on, baby, come on…» – прошептал Адам.
Пропускаем… Раз… Два… Три…. Пошел!
Адам нажал кнопку, и магниты перестали его удерживать. Оторвавшись, он снова включил магниты и «пошел на таран»!
Целую секунду он парил, расставив руки, словно птица. Страшный удар о бронированную крышу вагона остановил этот полет и Адам потерял сознание.
101
Соня почувствовала удар о крышу вагона и подняла голову. Ничего особенного не было видно, и она привстала на нижние полки, вглядываясь в люк и прислушиваясь к звукам. Джон спал крепко, и будить его не хотелось.
«Позвать Игната? Да, ладно… Они там лучше знают, что это за звуки…»
И Соня собралась спуститься обратно, на нижнюю полку к детям.
102
Очнувшись, Адам понял, что кости переломаны, и, видимо, разорвана брюшина, но сознание в порядке и руки еще слушаются. Магнитные присоски держали разбитое тело крепко, и можно было взрывать все к чертовой матери!
Но всего в метре зияло отверстие люка: а вдруг он там! Ведь это именно тот вагон!
Переключая магнитные присоски, Адам, истекая кровью, подполз к краю люка, и увидел рожу это негодяя, сломавшего ему всю жизнь!
Монстр, ублюдок, быдло! И он еще безмятежно спит!
«Я убью его, я убью его, я убью его, я убью его…»
103
Соня уже спустилась и присела на край полки, стараясь не разбудить Ванечку, как в люке показалась страшная голова в маске, из-под которой текла струйка крови!
Затем в люке появилась окровавленная рука и потянулась к спящему Джону.
Соня рванулась вверх и, отталкивая эту ужасную руку, закричала: «Джон!»
Джон проснулся и схватился за окровавленный рукав, отводя руку в сторону. Затем он привстал на колени и ухватился за край люка, выпихивая страшную маску, пытаясь, одновременно с этим, сорвать ее с лица. Наконец, Джону это удалось, и из маски хлынула вниз кровь.
Лицо Адама было окровавлено, губы разбиты, зубы выбиты, но глаза светились дьявольской злобой и ненавистью!
– Ты кто? – закричал Джон.
Сплевывая кровь и выбитые зубы, Адам, с трудом выговаривая слова, ответил:
– Я Адам Ковалёвас, президент компании «Астрал Гейм»… А ты вонючее быдло… Кусок говна, возомнившего себя человеком… Но вы все издохните! Все до одного! И вся ваша мерзкая вонючая страна издохнет! Я избавлю человечество от вас… От этих северных уродов… Я, Адам Ковалёвас, спасу цивилизацию! Смерть вам!!
И Адам с трудом двигая свободной рукой, забрался к себе за пазуху, достал пульт и нажал кнопку.
– Все! Мир содрогнется через две минуты и никто не сможет этому воспрепятствовать, – с этими словами Адам потерял сознание и его голова склонилась в люк.
Джон выхватил пульт, пытаясь сообразить, что будет, если он еще раз нажмет эту же кнопку? Остановит ли он запущенный механизм, или, наоборот, ускорит запущенный процесс?
На дисплее пульта бежали цифры: «117, 116, 115…»
– Соня! Забирай детей и беги к Игнату! Скорее!
«…110,109,108…»
Соня разбудила Дашу и Ваню. Дети увидели жуткое окровавленное лицо, свисавшее из люка, увидели лужицу крови на полу и заплакали.
Джон выбрался на крышу. Поезд несся на высокой скорости, и крышу сильно мотало из стороны в сторону. Если ни за что не держаться, свалишься обязательно. Ухватившись одной рукой за край люка, Джон осматривал карманы Адама.
«…95, 94, 93…»
«Так… Револьвер… Гранаты под брюхом…»
– Соня! – крикнул Джон, наклонившись в люк, – Скорее зови Игната и уводи детей!
«…82, 81, 80…»
Соня обняла детей и стала их успокаивать:
– Не бойтесь, дети, сейчас папа все сделает… Идемте туда, к дяде Игнату… Дядя Игнат с солдатами… Не надо бояться, все будет хорошо. Пошли…
«…74, 73, 71…»
«Как же он держится, гад? Приклеился, что ли, чем-то?»
Джон пытался сдвинуть тело Адама, но не это никак не получалось. «А, ясно… Это магнитные присоски… Как же их отключить?»
«…68, 67, 66…»
– Соня! Ну быстрей же! Игната сюда!
«Так он еще и обмотан пластидом! Господи! На нем килограммов пять! Это же… Это же взорвет весь состав!!!»
«…61, 62, 60…»
Джон понял, что единственный шанс спастись, это сбросить тело вниз, но магнитные браслеты не отключались и держали намертво – разорвать эту связь Джон не мог!
«…54, 53, 51…»
Приставив «Каллиган» Адама вплотную к запястью его левой руки, Джон тремя выстрелами отстрелил ее: кисть руки осталась прикрепленной к крыше магнитным браслетом, а обрубок свободно откинулся в сторону под напором воздуха.
«…48, 47, 46…»
Адам пришел в себя от боли и ухватился за Джона правой рукой.
Джон рухнул на Адама, и начал отстреливать левую ногу.
«…43, 42, 41…»
Адам схватил Джона за пояс и, как только обрубок левой ноги перестал удерживаться магнитным браслетом, напором воздуха развернулся и сполз вниз, чуть не сбросив Джона с поезда.
«…37, 36, 35…»
Теперь они оба повисли, удерживаясь на последнем браслете правой ноги Адама. Адам висел вниз головой и терзал Джона рукой и зубами, стараясь сбросить его с себя. Джон держался за правую ногу Адама, стараясь ударами своих коленей в голову Адама, оглушить его.
«…31, 30, 29…»
Джон понимал, что, если он сейчас раздробит его правую ногу, они оба свалятся с поезда, и он, несомненно, погибнет вместе с Адамом. Но, если он этого не сделает, погибнут все.
«…26, 25, 24…»
Джон сделал первый выстрел в кость голени. Адам мертвой хваткой своей правой руки обхватил Джона за ногу, зубами пытался прогрызть брюки, а коленом обрубленной левой ноги старался сбить Джона, разбрызгивая вокруг хлеставшую из ноги кровь.
«…21, 20, 19…»
Джон, обхватив левой рукой правую ногу Адама, и, посмотрев на висящего вниз головой бывшего президента компании «Астрал Гейм», выстрелил подбородок. Пуля пробила мягкие ткани, войдя в середину нижней челюсти, затем, наворачивая на себя содержимое головы Адама Ковалёваса, разорвала черепную коробку и по стенке вагона потекли мозги с кровью, размазываемые ветром.
«…16, 15, 14…»
Адам больше не сопротивлялся. Джон, ухватившись за браслет правой ноги, произвел еще несколько выстрелов по голени, и она, наконец, разорвалась, под тяжестью тела Адама.
«…12, 11, 10…»
Тело Адама Ковалёваса потянулось книзу. Джон успел, напрягая последние силы удержать его, развернуться спиной к вагону, и, упершись ногами, оттолкнуть четвертованный труп как можно дальше!
«…6, 5, 4…»
Поезд мчался по высокой насыпи. Следуя законам физики, труп полетел по параболе, стремясь куда-то вниз, к кустарникам и травам, украшавшим величественные склоны русла Канала Москва-Волга, сооруженного много десятилетий назад героическими строителями.
«…3, 2, 1…»
Чудовищной силы взрыв оглушил всё и вся! Поезд тряхнуло!
104
Игнат, удерживаемый за ноги бойцами, успел подать ослабевающему Джону руку. Затем вытащил из магнитного браслета часть ноги Адама Ковалёваса, обутую в черные, некогда изящные, но грязные туфли, выбросил ее, что позволило воспользоваться магнитным браслетом, как ступенькой, и помог Джону выбрался на крышу.
Вскоре все были на своих местах.
Джон сидел, окруженный детьми, а Соня врачевала его раны. Игнат говорил по телефону с министерством безопасности, убеждая их больше так не делать. Его же убеждали, что они ни в чем не виноваты, что это поступок маньяка-одиночки.
Игнат потребовал получше охранять дорогу от таких маньяков.
Приближался мост через Волгу. На подножку вагона вышел только Игнат. Все остальные оставались в вагоне с наглухо задраенными люками. Был слышен характерный для переезда по железнодорожному мосту, перестук колес. Затем характер звука изменился, и стало ясно, что поезд уже на твердой земле – на левом берегу!
Джон обнял прильнувших к нему Соню и Ванечку. Даша, сидя напротив, спросила:
– Папа, объясни же, наконец, куда мы едем? В Стандарт-Зон?
– Нет, доченька…
– А куда же? В Страну?
– Нет, милая…
– Так куда же?
– В Россию!
